Весёлые сотовые картинки

Расписанная мобила

Московская художница Таня Панова — постмодернист. Аллюзия на современную тему — вот ее страсть.

— Вот, например, шли вы по улице и погибли от случайной пули, — говорит она. — Это очень современно. Это постмодернизм.

Но для того чтобы современники наслаждались постмодернизмом без жертв, Таня разрисовывает их сотовые телефоны.

— У самураев были родовые мечи. Они украшали эти мечи узорами, которые отпугивали их врагов из других кланов. Вот вы, что бы вы сказали, если бы увидели дракона, пылающего огнем? — снисходительно спрашивает она меня.

— Да я бы помолчал, — уверенно говорю я.

— Вот именно! — восторгается мною Таня. — Да разве только вы! Да все мужики — сопляки в душе! И вот теперь, представьте, тихий московский дворик. Вашему современнику предстоит тяжелый разговор, требующий огромной моральной силы. А где ее взять?

— Да где ж ее взять? — переспрашиваю я.

— Нет, похоже, вы не понимаете, — вздыхает она. — Тогда будем говорить прямо. Представьте: тихий московский дворик. Приезжает один конкретный парень к другому конкретному на разборку. К вам, например. А вы сопляк сопляком. И все для вас в этот день не в кассу. Нет, не вы теперь будете держать палатку на Красной площади. Вы понимаете весь ужас своего положения? Я быстро киваю.

— И тогда вы прибегаете к последнему средству. Вы достаете из кармана и направляете прямо на него…

— Ура! Победа! — кричу я.

— Никакой крови! — обрывает она меня. — Направляете на него свой сотовый телефон. И на вашего противника смотрит огнедышащий дракон, которым я расписала этот телефон. Дракон японский, а телефон американский. Что делает противник?

— Что угодно, по-моему, — бормочу я.

— Да! Он может делать все что угодно, потому что все равно уже проиграл. Вы задавили его своей мощью. Разборка закончена. Постмодернизм.

Таня Панова расписывает телефоны не только драконами. Она много говорит о драконах, потому что они требуют особо кропотливой работы. Таня копирует их с японских гравюр и заботится о каждом штрихе. Иначе телефон потеряет магическую силу.

А вот какая магическая сила у русалок, я и не понял. Красивые русалки расположились на телефоне фирмы "Моторола".

— Это для отдельных людей. Вы что думаете, если парень с виду брутальный, в "казаках", то в омутах его души не плавают русалки? — тихо улыбается она.

Да, художница Панова знает людей. Она не стесняется говорить об этом.

— Трех, ну, может, пяти минут мне достаточно, чтобы понять, кому какая роспись на телефоне нужна. Иногда вижу: золотой человек. Ходит в золотой ресторан, ездит на золотой машине, носит золотую цепь навыпуск. Такой… ну, постмодернист. Такому я и телефон золотым сделаю. Покрашу под золото — он счастлив. А эстеты заказывают корпусы, украшенные японскими миниатюрами. Девушкам люблю расписывать под зебру.

Своим постмодернизмом Таня обязана Салону средств связи, дилеру "Би-Лайна". Один из его руководителей как-то съездил за границу и увидел там много расписных телефонов. В приподнятом настроении он вернулся на родину и начал искать художников. Он, к своему изумлению, нашел в Москве много художников. Но ни один из них не сумел расписать телефон так, как он это видел.

Очень заинтересовался один абстракционист с именем и несколькими мастерскими. Ему выдали несколько телефонов. Салон заждался. Через несколько дней счастливый художник принес телефоны обратно. Смотрел застенчиво и гордо.

— Вот! — сказал. — Принес. Извините за задержку. Четыре дня пытался уйти от себя, перешагнуть, наступить, но, к счастью, не смог. Получите!

Салон долго изучал продукцию абстракциониста. К счастью, оказалось, что корпусы с телефонов можно снять и выбросить. А сама начинка аппаратов в новых корпусах до сих пор исправно служит их владельцам.

Обиделся ли художник-абстракционист? Обиделся.

Пытались поручить телефоны еще одному художнику. Оказался маринистом.

И только после этого телефоны попали в руки Тани Пановой.

— Я сразу подумала про родовой меч самурая, — признается она.

— Получилось все очень логично. Сначала самураи пользовались этим мечом. Потом он перешел на их тела. Потом на тела других людей. А потом уже на их сотовые телефоны.

В своей работе Таня пользуется акриловой краской. Это очень хорошая краска. Она замечательно пристает к корпусу телефона.

Между тем, работа у Тани довольно нервная. Объясняется капризностью клиентов. Если слой краски будет чуть толще, чем нужно, будет и хуже слышно.

— Не хотелось бы мне когда-нибудь ошибиться, — качает головой Татьяна.

Впрочем, пока она не ошиблась. Наоборот, пользуется все большим и большим успехом. Ей заказывают спайдермена — человека-паука, несущегося вдаль, и пенапгерл — девушек в стиле 30-х годов. Она охотно рисует картины звездных войн. Ей также близок индустриальный стиль.

— Ваши творческие планы, Таня? — спросил я.

— Творческие? — охотно откликнулась она. — Мечтаю, что ко мне подъезжает бригада с рынка и заказывает серию телефонов в эстетике черных ниндзя. К примеру. Я могу и в другой эстетике. Могу в любой эстетике. А работала я в одной организации, так там все очень набожные были. На входе милиционеры, а над ними — икона Богоматери. Так я думаю, что эти люди могли бы заказать мне телефоны с распятием, Господи, помилуй!

И конечно, в ее творческих планах — автомобили. Ее художественные амбиции уже с трудом вписываются в телефонные корпусы. Автомобильные давно привлекают ее внимание.

— Представьте: я расписала "порш" под дракона! Попробуйте его потом угнать! После моей работы угонять машину — большой, извините за резкость, геморрой!

И уж совсем под конец разговора Таня призналась мне в самой сокровенной мечте. Она мечтает, что кто-нибудь закажет ей копию голландских живописцев. Может быть, Ван Эйка. И неважно, на чем. На телефоне или автомобиле. Постмодернизм же. Какая разница?

— Вы хоть понимаете, что весь мой сегодняшний разговор с вами

— это разговор постмодерниста с постмодернистом? — насмешливо спросила она меня напоследок. Я-то понимаю.

АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ

"СТОЛИЦА", городской журнал, № 4 1997